|
|
|
|
- -
даже забора, а стояла она
одиноко у опушки леса; было вообще неуютно и невесело, и к тому же с первого
же дня задул такой ветер, что не хотелось выходить на воздух. У нашей сестры
Марии Павловны была подруга Лидия Стахиевна Мизинова, очаровательная
девушка, которую сестра в шутку представляла так: "Подруга моих братьев и
моя". И действительно, эта Лидия Стахиевна, или, как все мы ее звали, Лика,
была нашим лучшим другом. Я не скажу, чтобы кто-нибудь из нас, братьев,
пылал к ней, но нам было с нею весело, и мы без нее скучали. Она обладала
необыкновенным даром понимать шутки и отвечать на них еще более острыми и
более удачными шутками. Она никогда не хныкала, не жаловалась и всегда была
весела, хотя мы и знали отлично, как иногда тяжело ей приходилось в жизни.
Когда она приезжала к нам, то у нас все оживало, и даже отец наш Павел
Егорович подсаживал ее к себе и угощал настоечкой из березовых почек.
Поселившись на даче под Алексином, тотчас же выписали Лику. Она
приехала к нам на пароходе, через Серпухов, вместе с Левитаном, и,
откровенно говоря, нам некуда было их обоих положить. Начались смехи,
неистощимые остроты А.П., влюбленные вздохи Левитана.
Вообще у нас на берегу Оки сразу как-то повеселело. А то угрюмость дачи
и беспрестанный ветер сразу понизили у всех нас настроение - и больше всех
мучился я.
Вместе с Ликой и Левитаном ехал на пароходе молодой человек в поддевке
и в больших сапогах, оказавшийся местным помещиком, некто
E.Д.Былим-Колосовский. Они познакомились. Узнав от Лики, что она едет к
Чеховым, которые поселились на даче у железнодорожного моста, Колосовский
принял это к сведению, потому что не прошло и двух дней, как он уже прислал
за нами две тройки, приглашая нас к себе. Мы поехали. Это было так
провинциально и забавно, а главное - загадочно, так как этого Колосовского
мы, Чеховы, не видали в глаза. Но путешествие вышло довольно интересное.
Проехав верст десять - двенадцать, мы увидали себя в великолепной запущенной
барской усадьбе Богимове, с громадным каменным домом, в котором
останавливалась еще Екатерина II, когда ехала к Потемкину /96/ на юг, с
бесконечными липовыми аллеями, уютной рекой, прудами, водяной мельницей и
пр. и пр. Комнаты в доме были так велики, что эхо повторяло слова. В
гостиной были колонны. В зале - хоры для музыкантов. Кончилось дело тем,
что, побывав в Богимове, А.П. уже писал 17 мая той же Лике, возвратившейся
от нас в Москву, следующие строки: "Золотая, перламутровая и фильдекосовая
Лика... мы оставляем эту дачу и переносим нашу резиденцию в верхний этаж
дома Колосовского, того самого, который напоил Вас молоком и при этом забыл
угостить Вас ягодами"; и 18 мая А.С.Суворину: "Ликуй ныне и веселися,
Сионе!.. Я познакомился с некиим помещиком Колосовским и нанял в его
заброшенной, поэтической усадьбе верхний этаж большого каменного дома. Что
за прелесть, если бы Вы знали. Комнаты громадные, как в благородном
собрании, парк дивный, с такими аллеями, каких я никогда не видел, река,
пруд, церковь для моих стариков и все, все удобства". И 20 мая ему же: "Я
перебрался на другую дачу. Какое раздолье! Комнаты громадные. Когда мы
устанавливали мебель, то утомились от непривычного хождения по громадным
комнатам. Прекрасный парк, пруд, речка с мельницей, лодка - все это состоит
из множества подробностей, просто очаровательных".
В Богимове мы уже застали "готовых" дачников. Это были: В.А.Вагнер -
впоследствии известный профессор зоологии, живший
<> 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 >>>
- -
|
|
