|
|
Транспортная компания - в украину
|
|
|
|
|
|
- -
надежде на
сивку, которая - не впервые - довезла бы их до дому, если бы не встретилось
по дороге соблазнительное угощение - спелый овес.
Солнышко давно уже вышло из-за леса; припекая, первым разбудило
батюшку, носившего одно из редко встречающихся имен. Рука его хотела
сотворить крестное знамение, но неудержимо одолела икота, чередуясь с
привычным возгласом - "во имя отца и...". Дьячок, спавший с открытым
беззубым ртом, несколько раз старался высвободить свою руку из-под батюшки
(жест А.П-ча); пробудившись окончательно, старик кое-как, с трудом, получил
некоторую свободу действий. "Пре... пресв... богородица..." - бормотал он,
так и не докончив начатой молитвы, пока не заворочался отец дьякон да
спросонья так хватил: "Яко до царя всех подымем!" - что испуганная лошаденка
шарахнулась в сторону, свалив телегу набок. Все трое очутились на земле,
среди помятых колосьев; с недоумением озирались некоторое время, потом
медленно стали оправляться.
Рассказ кончен как бы многоточием. По всей вероятности, это сценка с
натуры, из наблюдений его в период летнего пребывания в окрестностях Москвы.
Антон Павлович приправлял свое повествование такими звукоподражаниями,
паузами, мимикой, насыщал черточками такой острой наблюдательности, что все
мы надрывались от смеха, хохотали до колик, а Левитан (наиболее
экспансивный) катался на животе и дрыгал ногами. Конечно, здесь главную роль
играло мастерство передачи автора, не скупившегося на такие подробности,
которые с трудом можно восстановить.
А наш полупьяный маляр тоже принимал участие в общем увлечении и,
боязно приподымаясь по стремянке, вырастал, как привидение. Если бы
посмотреть на него с полу, то можно бы руками развести от удивления, так как
он, увлекшись поклонением Бахусу, пропил все свое нижнее снаряжение и ходил
в жениной шерстяной юбке.
"Дела давно минувших дней..." - когда вспоминаешь этот и другие,
несколько видоизмененные рассказы Чехова, понимаешь, что подобные темы были
не /103/ беспочвенным зубоскальством, а своего рода протестом против
отрицательных явлений нашей невеселой русской действительности. Любопытно
сравнить эти чеховские сюжеты с картинами Перова (1882): "Проповедь в селе",
"Сельский крестный ход на пасхе", "Чаепитие в Мытищах"{103}, "В трапезной" и
особенно характерную картину и даже почти тождественного содержания - "После
праздника" (клячонка, своротившая с дороги в овсы, в телеге - подвыпившие
служители церкви).
Подобные темы затрагивались и "передвижниками"{103}. Значит, Антон
Павлович был не одинок в разработке сатирического жанра, взятого из этого
уголка русской жизни. Однако живописные полотна появлялись на выставках, а
миниатюры Чехонте никогда не появлялись в печати, так как их не пропустила
бы тогдашняя цензура не только в подлинном их виде, но и в данной,
значительно смягченной передаче. По-видимому, они и предназначались для
тесного, интимного кружка. /104/
В.А.ГИЛЯРОВСКИЙ
ЖИЗНЕРАДОСТНЫЕ ЛЮДИ
О встречах в моей юности я начал писать через десятки лет. Они ярко
встали передо мной только издали. Фигуры в этих встречах бывали крупные,
вблизи их разглядеть было нелегко; да и водоворот жизни, в котором я тогда
крутился, не давал, собственно, возможности рассмотреть ни крупного, ни
мелкого.
В те времена героями моими были морской волк Китаев и разбойничий
атаман Репка. Да и в своей среде они выделялись, были тоже героями. Вот
почему и писать о них было легко{104}.
<> 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 >>>
- -
|
|
