|
|
|
|
- -
художника. И
чахотку он нажил не в Сибири, - о том, что его легкие "хрипят", он упоминал
в письмах к сестре еще в восемьдесят седьмом году, - хотя несомненно, что
ездить ему не следовало: взять хотя бы этот страшно тяжелый двухмесячный
путь на перекладных, ранней весной, в дождь и в холод, почти без сна и
положительно на пище св. Антония благодаря дикости сибирских трактов! А что
до волнений о "Вишневом саде"... Пишущие, конечно, очень чувствительны к
тому, что говорят о них, и много, много в пишущих чувствительности жалкой,
мелкой, неврастенической. Но как все это далеко от такого большого и
сильного человека, как Чехов! Ибо кто с таким мужеством следовал велениям
своего сердца, а не велениям толпы, как он? Кто умел так, как он, скрывать
ту острую боль, которую /772/ причиняет человеческому уму человеческая
глупость? Известен только один вечер, когда Чехов был явно потрясен
неуспехом, - вечер постановки "Чайки" в Петербурге. Но с тех пор много воды
утекло. Да и кто мог знать, волнуется он или нет? Того, что совершалось в
глубине его души, никогда не знали во всей полноте даже самые близкие ему
люди.
Мальчиком Чехов был, по словам его школьного товарища Сергеенко, "вялым
увальнем с лунообразным лицом"*. Я, судя по портретам и по рассказам родных
Чехова, представляю его себе иначе. Слово "увалень" совсем не подходит к
хорошо сложенному, выше среднего роста мальчику. И лицо у него было не
"лунообразное", а просто - большое, очень умное и очень спокойное. Вот это
то спокойствие и дало, вероятно, повод считать мальчика Чехова "увальнем", -
спокойствие, а отнюдь не вялость, которой у Чехова никогда не было - даже в
последние годы. Но и спокойствие это было, мне кажется, особенное -
спокойствие мальчика, в котором зрели большие силы, редкая наблюдательность
и редкий юмор. Да и как, в противном случае, согласовать слова Сергеенко с
рассказами матери и братьев Чехова о том, что в детстве "Антоша" был
неистощим на выдумки, которые заставляли хохотать до слез даже сурового в ту
пору Павла Егоровича! В юности - в те счастливые дни, когда ему доставляло
наслаждение проектировать такие произведения, как "Искусственное разведение
ежей, - руководство для сельских хозяев", - это спокойствие тонуло в пышном
расцвете прирожденной Чехову жизнерадостности все, кто знали его в эту пору,
говорят о неотразимом очаровании его веселости, красоты его открытого,
простого лица и его лучистых глаз. Но годы шли, дух и мысль становились
глубже и прозорливее. Смело отдав дань молодости, первым непосредственным
проявлениям своей богатой натуры, он приступил к суровому в своей
художественной неподкупности изображению действительности".
______________
* Воспоминания "О Чехове" П.А.Сергеенко - см. сб. "О Чехове", M. 1910,
стр. 152, 153 и Ежемесячн. литературные приложения к "Ниве", 1904, кн. X.
...две-три картины Левитана. - В кабинете Чехова находятся картины
И.И.Левитана "Дуб и березка" (1884), "Река Истра" (1885), "Тяга" (1891),
"Этюд" (1895) и "Стоги сена при лунном свете" (1899).
Стр. 514. ...рассказ - "Студент". - Этот рассказ впервые напечатан в
"Русских ведомостях", 1894, 16 апреля, под заглавием "Вечером". /773/
Стр. 515. ...я представлялся ему молодым человеком выгнанным из
гимназии за пьянство. - См. прим к стр. 501.
"Публикует "Скорпион" о своей книге неряшливо..." - из письма от 14
марта 1901 года.
..."В море". - Рассказ "В море" ("Мирской толк", 1883,
<> 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 >>>
- -
|
|
