|
|
|
|
- -
и заставил тоже повторять.
В конце концов он на меня подействовал своей убежденностью. Я начал
думать, что художественные достоинства "Чайки" покорят жестоковыйную публику
Александринского театра.
Но в судьбе этой пьесы сыграли роль такие случайности и посторонние
делу обстоятельства, какие, кажется, немыслимы ни в одном театре, кроме
русского.
В то время в Александринском театре в полном ходу была система
бенефисов. У главных актеров бенефисы были ежегодные, вторые же - получали
их от времени до времени, за особые заслуги или просто когда кому-нибудь
удавалось выхлопотать. Основной репертуар сезона составлялся заранее, и если
автор приходил с своей пьесой во время сезона, то какими бы достоинствами
она ни обладала, для нее уже не было места.
Конечно, бывали исключения. Связи и хлопоты, слово, замолвленное
влиятельным лицом, легко открывали дверь храма во всякое время. Но у Чехова
не было связей, хлопотать же он не умел, да и не хотел.
Но зато благодаря бенефисам на сцену иногда попадали пьесы, лишенные
всяких художественных достоинств, но заключавшие в себе эффектную роль для
бенефицианта. Бенефициант сам выбирал для себя пьесу, /352/ требовалось
только формальное утверждение дирекции. Так же формально к таким пьесам
относился и Театрально-литературный комитет. Что же было делать, если актер
или, еще хуже, актриса настаивали?
Если бенефис получал актер второстепенный, то он иногда, ради хорошего
сбора, жертвовал своим актерским самолюбием и выбирал пьесу с козырной ролью
не для себя, а для первой актрисы, имя которой делало сбор, "ли старался
выехать на имени автора.
К несчастью, тут случилось именно это последнее. Пьеса досталась для
бенефиса Левкеевой. В ней для бенефициантки совсем не было роли.
В одном из писем своих, не помню - кому{352}, А.П., говоря о
распределении ролей в "Чайке", сообщает, что Чайку, то есть Нину Заречную,
будет играть толстая комическая актриса Левкеева. Конечно, это была
заведомая шутка.
Но в дальнейшем, когда начали искать роль для бенефициантки, стали в
тупик. Бенефициантке в пьесе нечего было делать. Упоминаемая в одном из
писем Суворину моя мысль - отдать ей роль жены управляющего, конечно, не
принадлежала к удачным, но это была единственная возможность так или иначе
ввести ее в пьесу и, как это водилось, дать публике возможность встретить ее
аплодисментами.
Цель - прямо-таки святотатственная, когда речь идет о таком
произведении, как "Чайка", но это все-таки было гораздо меньшее зло, чем
ставить пьесу в бенефис Левкеевой.
Это была актриса своеобразная. Есть такие люди, которые, не делая
никаких усилий, одним своим появлением в обществе вызывают веселое
настроение. Что-то в них есть смешное - в манерах, в движениях, в голосе.
Общество умирает от скуки, но появляется такой человек - и всем вдруг
становится весело.
Левкеева, на мой взгляд, была такая актриса. При исполнении роли едва
ли она задавалась целью дать какой-нибудь характер или тип. Это всегда была
Левкеева. Сама она по своему складу очень подходила для некоторых персонажей
Островского, но это было просто счастливое совпадение. В остальном же, в чем
она появлялась, она смешила своими манерами, походкой, голосом. /353/
Появление такой актрисы в пьесе Чехова, конечно, было бы неуместно.
"Публика станет ждать от этой роли чего-нибудь смешного и разочаруется", -
совершенно справедливо заметил Чехов. Было ясно, что бенефициантку придется
совсем устранить из пьесы, что и было потом сделано.
<> 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 >>>
- -
|
|
