|
|
Интернет магазин. Недорогие и другая техника.
|
|
|
|
|
|
- -
"Москва, март 1897 г.
Вот Вам мое преступное curriculum vitae* в ночь под субботу я стал
плевать кровью. Утром поехал в Москву. В 6 часов поехал с Сувориным в
Эрмитаж обедать и едва сел за стол, как у меня кровь пошла горлом форменным
образом. Затем Суворин повез меня в Славянский базар; доктора; пролежал я
более суток - и теперь дома, т.е. в Больш. моск. гостинице.
______________
* краткое жизнеописание (лат.).
Ваш А.Чехов
Понедельник". /257/
Около трех дня во вторник мы с Алешей входили в приемную клиники. Нас
встретила женщина в белом: старшая сестра или надзирательница, не знаю.
- Вот... моя сестра хотела бы видеть Чехова, - сказал Алеша.
На лице женщины в белом выразился ужас, и она подняла плечи и руки.
- Невозможно! Совершенно невозможно! Антон Павлович чрезвычайно слаб.
Может быть допущена только Марья Павловна.
- А нельзя ли нам поговорить с доктором?
- С доктором? Но это бесполезно. Он скажет вам то же, что и я.
- А все-таки я хотел бы...
Сестра пожала плечами, подумала и вышла.
Пришел доктор и сразу заявил:
- Антона Павловича видеть нельзя. Допустить вас я не могу ни в коем
случае.
Тогда заговорила я.
- В таком случае передайте ему, пожалуйста, что я сегодня получила его
записку и... вот... приходила, но что меня не пустили.
- Сегодня получили записку? Но он заболел еще третьего дня.
Я достала письмо Чехова и протянула ему.
- Он писал вчера.
Доктор отстранил письмо и насупился.
- Подождите, - сказал он и быстро вышел.
- Видишь? Пустит... - сказал Алеша.
Когда доктор вернулся, он сперва пристально посмотрел на меня, покачал
головой и развел руками.
- Что тут поделаешь? - сказал он. - Антон Павлович непременно хочет вас
видеть. Постойте... Вы в Москве проездом?
- Да.
- И это, чтобы видеться с вами, он, больной, поехал из деревни в такую
погоду?
- Приехал Суворин... - начала я.
Доктор усмехнулся.
- Так, так! И, чтобы встретиться с Сувориным, он рискнул жизнью? Дело в
том, сударыня, что он опасен, что всякое волнение для него губительно. Вам,
конечно, /258/ лучше знать, что вы делаете. Я снимаю с себя ответственность.
Да.
Я растерялась.
- Что же мне делать? Уйти?
- Невозможно теперь. Он вас ждет. Волнуется. Что тут поделаешь? Идемте.
Мы стали подниматься по лестнице.
- Чтобы он не говорил ни слова! Вредно. Помните: от разговора, от
волнения опять пойдет кровь. Даю вам три минуты. Три минуты, не больше.
Сюда... Ну... ну... - мягче прибавил он, - ничего... Сами будьте спокойнее.
Через три минуты приду.
Он лежал один. Лежал на спине, повернув голову к двери.
- Как вы добры... - тихо сказал он.
- О, нельзя говорить! - испуганно прервала я. - Вы страдаете? Болит у
вас что-нибудь?
Он улыбнулся и показал мне на стул около самой кровати.
- Три минуты, - сказала я и взяла со стола его часы. Он отнял их и
удержал мою руку.
- Скажите: вы пришли бы?
- К вам? Но я была, дорогой мой.
- Были?! О, как не везет нам! не везет нам!
- Да не разговаривайте! нельзя. И это не важно.
<> 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 >>>
- -
|
|
