|
|
TnColor.ru
Новости психологии психологические тесты
|
|
|
|
|
|
- -
описания". -
"Нимало, - ответил он мне. - Современный рассказчик принужден был бы
удовольствоваться одной фразой: "Тянулась глупая процессия".
Когда я вспоминаю о Чехове, мне живо приходит на ум ночь, проведенная с
ним в одном поезде{450} по дороге в Рим. Нам обоим не спалось. Мы
разговорились о своих планах и надеждах. "Мне трудно, - сказал он, -
задаться мыслью о какой-нибудь продолжительной работе. Как врач, я знаю, что
жизнь моя будет коротка". Чехов, в молодости столь жизнерадостный,
заражавший своим смехом читателей "Русского курьера", в котором печатались
его мелкие рассказы{450}, под влиянием болезни становился все более и более
сосредоточенным, но не мрачным. Он без страха смотрел в будущее и не
жаловался на свою судьбу, считая ее неотвратимой. Проводя, по необходимости,
зимы вдали от родины, он жил, однако, всецело только ее интересами. Мне не
пришлось /451/ встречать человека, который в меньшей степени был бы
туристом. Его привлекала природа, не столько грандиозные ее картины, сколько
скромный сельский пейзаж. Осмотр музеев, картинных галерей, развалин более
утомлял, чем пленял его. В Риме мне пришлось взять на себя роль проводника,
показывать ему форум, развалины дворца Цезарей, Капитолий.
Ко всему этому он оставался более или менее равнодушен, но не прочь был
съездить в Тиволи, Фраскати, Альбано. Мы должны были продолжить нашу поездку
до Неаполя, но полученные им письма, известие о скорой постановке его новой
пьесы{451}, желание повидаться с родными и близкими потянули его неудержимо
в Россию. Я убедил его одеться в мою енотовую шубу и проводил его на
станцию. Здесь мы расстались, чтобы больше не встретиться. По временам
доходили до меня вести об его браке, об успехе "Дяди Вани" в Художественном
театре и о том, как все более и более обострялась его болезнь, а затем
горестно отозвалась во мне весть о его одинокой кончине в Баденвейлере, куда
он уехал лечиться.
Из моего многолетнего знакомства с Чеховым я вынес то впечатление, что
если бы судьба не наделила его художественным талантом, Чехов приобрел бы
известность как ученый и врач. Это был ум необыкновенно положительный,
чуждый не только мистицизма, но и всякой склонности к метафизике. Его
пристрастия были на стороне точных наук, и в самом литературном творчестве в
нем выступала, как редко у кого, способность точного анализа, не примиримого
ни с какой сентиментальностью и ни с какими преувеличениями. Он любил работу
писателя и относился к ней с величайшей серьезностью, изучая разносторонне
подымаемые им темы, знакомясь с жизнью не из книг, а из непосредственного
сношения с людьми. Как человек, он пленял простотою отношений, даже
преувеличенным страхом попасть на подмостки.
Внешняя холодность соединялась в нем с теплым участием к чужим
невзгодам, с желанием оказать услугу товарищам по ремеслу и даже людям,
совершенно ему посторонним. Так, в течение ряда лет он лечил даром и с
большой охотой крестьян своего уезда, приходя на помощь местному
лекарю. /452/
К самому себе Чехов умел относиться с строгой критикой. Я видел его
после ряда часов, проведенных за корректурой "Трех сестер"{452}. Он был не в
духе, находил пропасть недостатков в своей пьесе и клялся, что больше для
театра писать не будет. К счастью, такое настроение скоро проходило у него,
и когда кто-нибудь из приятелей позволял себе критическое отношение к тем
или другим сторонам его комедии, он искусно и победоносно отстаивал
написанное, прибавляя: "Нельзя судить о пьесе, не видев ее на сцене".
Для меня Чехов все
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 >>>
- -
|
|
