|
|
|
- -
/> И прибавил: - Поедемте-ка в Сокольники... Прекрасный день... Там уже цветут фиалки... Воздух, весна. И мы отправились в Сокольники. От Красных ворот мы сели на конку и проехали мимо вокзалов, мимо Красного пруда и деревянных домов с зелеными и красными железными крышами. Мы ехали по окраине Москвы... Дорогой Левитан продолжал прерванный разговор. - Как вы думаете?.. - говорил он. - Вот у меня тоже так-таки нет никаких идей... Можно мне быть художником или нет? - Невозможно, - ответил студент, - человек не может быть без идей... - Но вы же крокодил!.. - сказал студенту Левитан. - Как же мне теперь быть?.. Бросить?.. - Бросить... Антон Павлович, смеясь, вмешался в разговор: - Как же он бросит живопись?.. Нет! Исаак хитрый, не бросит... Он медаль на шею получил... Ждет теперь Станислава... А Станислав, это не так просто... Так и называется: Станислав, не бей меня в морду... Мы смеялись, студенты сердились. - Какая же идея, если я хочу написать сосны на солнце, весну... - Позвольте... сосна - продукт, понимаете?.. Продукт стройки... Понимаете?.. Дрова - народное достояние... Это природа создает для народа... Понимаете?.. - горячился студент, - для народа... - А мне противно, когда рубят дерево... Они такие же живые, как и мы, и на них поют птицы... Они - птицы - лучше нас... Я пишу и не думаю, что это дрова. Это я не могу думать... Но вы же крокодил!.. - говорил Левитан. - А почему это птицы певчие лучше нас?.. Позвольте... - негодовал студент. \29\ - Это и я обижен, - сказал Антон Павлович, - Исаак, ты должен это доказать. - Потрудитесь доказать... - серьезно настаивал студент, смотря на Левитана своими острыми глазами с выражением чрезвычайной важности. Антон Павлович смеялся. - Глупо... - отрезал Левитан. - Вот скоро Сокольники, мы уже подъезжаем... Сидевшая рядом с Левитаном какая-то тетка из мещанок протянула ему красное пасхальное яйцо и сказала: - Съешь, красавчик... (Левитан был очень красив.) Батюшка мой помер... Нынче сороков... Помяни его... Левитан и Чехов рассмеялись. Левитан взял яйцо и спросил, как звали отца, чтобы знать кого поминать... - Да ты што, красавчик, нешто поп? Баба была немножко навеселе. - Студенты, студенты... А народ - под мышкой книжка, боле ничего... тоже... Мы приехали к кругу в Сокольники. Выходя из вагона, баба, ехавшая с нами, обернувшись к Левитану, сказала на прощание: - Помяни родителя... Звали Никита Никитич... А как семинарию окончишь, волосы у тебя будут хороши... Приходи в Печатники... Анфису Никитишну все знают... Накормлю... Небось голодные, хоша ученые... Антон Павлович смеялся, студенты были серьезны. У студентов была какая-то придавленность. Казалось, что забота-старуха по пятам преследовала их. Они были полны каких-то навязчивых идей. Что-то тяжелое и выдуманное тяготело над ними, как какая-то служба, сковывающая их молодость. У них не было простоты и уменья просто отдаться минуте жизни. А весна была так хороша! Но когда Левитан, указывая на красоту леса, говорил: "Посмотрите, как хорошо", - один из студентов ответил: "Ничего особенного... просто тоска... Лес, и черт с ним!.. Что тут хорошего..." - Ничего-то вы, цапка, не понимаете! - повторил Левитан. Мы шли по аллее. <> 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 >>>
- -
|
|