|
|
|
|
- -
от общества "Сахалин", которое давно уже нарушило
контракт, и добыча угля будет производиться уже не каторжными, а поселенцами
на артельных началах {1}.
Прежде чем покончить с Северным Сахалином, считаю не лишним сказать
немного о тех людях, которые жили здесь в разное время и теперь живут
независимо от ссыльной колонии. В долине Дуйки Поляков нашел ножеобразный
осколок обсидиана, наконечники стрел из камня, точильные камни, каменные
топоры и проч.; эти находки дали ему право заключить, что в долине Дуйки, в
отдаленные времена, жили люди, которые не знали металлов; это были жители
каменного века. Черепки, медвежьи и собачьи кости и грузила от неводов,
находимые на месте их бывшего жилья, указывают на то, что они знакомы были с
гончарным делом, охотились на медведей и ловили неводом рыбу и что на охоте
им помогала собака. Поделки из кремня, которого нет на Сахалине, они
получали, очевидно, от соседей, с материка и ближайших островов; очень может
быть, что во время их передвижений собака играла ту же роль, что и теперь,
то есть была езжалой. И в долине Тыми Поляков находил также остатки
первобытных сооружений и грубых орудий. Вывод его таков, что в Северном
Сахалине "возможно существование для племен, стоящих даже на относительно
низкой степени умственного развития; очевидно, здесь жили люди и веками
выработали способы защищаться от холода, жажды и голода; весьма вероятно при
этом, что древние обитатели жили здесь сравнительно небольшими общинами и не
были народом вполне оседлым".
Посылая Бошняка на Сахалин, Невельской, между прочим, поручил ему также
проверить слух относительно людей, оставленных на Сахалине лейт. Хвостовым и
живших, как передавали гиляки, на р. Тыми {2}. Бошняку удалось напасть на
след этих людей. В одном из селений по Тыми гиляки выменяли ему за 3 арш.
китайки 4 листа, вырванных из молитвенника, и объяснили ему при этом, что
книга принадлежала жившим здесь русским. На одном из листов, который был в
книге заглавным, едва разборчивым почерком было написано: "Мы, Иван, Данила,
Петр, Сергей и Василий, высажены в анивском селении Томари-Анива Хвостовым
17 августа 1805 года, перешли на реку Тыми в 1810 году, в то время, когда
пришли в Томари японцы". Осмотрев затем место, где жили русские, Бошняк
пришел к заключению, что помещались они в трех избах и имели огороды.
Туземцы говорили ему, что последний из русских, Василий, умер недавно, что
русские были хорошие люди, вместе с ними ходили на рыбный и звериный
промыслы и одевались так же, как и они, но волосы стригли. В другом месте
туземцы сообщили такую подробность: двое русских имели детей от жен-туземок.
В настоящее время русские, оставленные Хвостовым, на Северном Сахалине уже
забыты, и об их детях ничего не известно.
Бошняк пишет, между прочим, в своих записках, что, разузнавая
постоянно, нет ли где-нибудь на острове подселившихся русских, он узнал от
туземцев в селении Танги следующее: лет 35 или 40 назад у восточного берега
разбилось какое-то судно, экипаж спасся, выстроил себе дом, а через
несколько времени и судно; на этом судне неизвестные люди через Лаперузов
пролив прошли в Татарский и здесь опять потерпели крушение близ села Мгачи,
и на этот раз спасся только один человек, который называл себя Кемцем. В
скором времени после этого прибыли с Амура двое русских, Василий и Никита.
Они присоединились к Кемцу и в Мгачах выстроили себе дом; они занимались
охотой на пушных зверей, как промыслом, и ездили для торговли к маньчжурам и
японцам. Один из гиляков показывал Бошняку зеркало, подаренное будто бы
Кемцем его отцу; гиляк не хотел продать ни за что этого зеркала, говоря, что
хранит его, как драгоценный памятник друга своего отца. Василий и Никита
очень боялись русского царя, из чего видно было,
<> 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 >>>
- -
|
|
