|
|
Программирование на легко
|
|
|
|
|
|
- -
который, по-моему, прекрасно
освещает отношение Чехова к глупостям русской действительности. У многих в
памяти его отказ от звания почетного академика, известны и мотивы этого
отказа, но далеко не все знают его письмо в Академию по этому поводу -
прекрасное письмо, написанное с простым и благородным достоинством, со
сдержанным негодованием великой души:
"В декабре прошлого года я получил извещение об избрании А.М.Пешкова в
почетные академики, и я не замедлил повидаться с А.М.Пешковым, который
тогда /550/ находился в Крыму, первый принес ему известие об избрании и
первый поздравил его. Затем, немного погодя, в газетах было напечатано, что,
ввиду привлечения Пешкова к дознанию по 1035 ст., выборы признаются
недействительными, причем было точно указано, что это извещение исходит из
Академии наук, а так как я состою почетным академиком, то это извещение
частью исходило и от меня. Я поздравлял сердечно и я же признавал выборы
недействительными - такое противоречие не укладывалось в моем сознании,
примирить с ним свою совесть я не мог. Знакомство с 1035 ст. ничего не
объяснило мне. И после долгого размышления я мог прийти только к одному
решению, крайне для меня тяжелому и прискорбному, а именно, просить о
сложении с меня звания почетного академика.
А.Чехов"{550}.
Странно - до чего не понимали Чехова! Он - этот "неисправимый
пессимист", - как его определяли, - никогда не уставал надеяться на светлое
будущее, никогда не переставал верить в незримую, но упорную и плодотворную
работу лучших сил нашей родины. Кто из знавших его близко не помнит этой
обычной, излюбленной его фразы, которую он так часто, иногда даже совсем не
в лад разговору, произносил вдруг своим уверенным тоном:
- Послушайте, а знаете что? Ведь в России через десять лет будет
конституция.
Да, даже и здесь звучал у него тот же мотив о радостном будущем, ждущем
человечество, который отозвался во всех его произведениях последних лет.
Надо сказать правду: далеко не все посетители щадили время и нервы
А.П-ча, а иные так просто были безжалостны. Помню я один случай,
поразительный, почти анекдотически невероятный по точу огромному запасу
пошлости и неделикатности, который обнаружило лицо артистического как будто
бы звания.
Было хорошее, нежаркое, безветренное летнее утро. А.П. чувствовал себя
на редкость в легком, живом и беспечном настроении. И вот появляется, точно
с неба, /551/ толстый господин (оказавшийся впоследствии архитектором),
посылает Чехову свою визитную карточку и просит свидания. А.П. принимает
его. Архитектор входит, знакомится и, не обращая никакого внимания на
плакат: "Просят не курить", не спрашивая позволения, закуривает вонючую,
огромную рижскую сигару. Затем, отвесив, как неизбежный долг, несколько
булыжных комплиментов хозяину, он приступает к приведшему его делу.
Дело же заключалось в том, что сынок архитектора, гимназист третьего
класса, бежал на днях по улице и, по свойственной мальчикам привычке,
хватался на бегу рукой за все, что попадалось: за фонари, тумбы, заборы. В
конце концов он напоролся рукой на колючую проволоку и сильно оцарапал
ладонь. "Так вот, видите ли, глубокоуважаемый А.П., - заключил свой рассказ
<> 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 >>>
- -
|
|
