|
|
профессионально: - обсуждение
|
|
|
|
|
|
- -
Но для мужика специалист недостижим, и все равно лучше
ему никто не сделает.
Однако ж меня, например, он вылечил от экземы, которой наградили меня в
одной из лучших московских парикмахерских на Кузнецком мосту. Специалисты
прижигали, вырывали волосы и вообще истязали меня самыми последними
средствами, а он взглянул и сказал:
- Пустое. Вот я тебе выпишу салициловую мазь. /322/
И выписал. И от этой мази экзема моя прошла бесследно.
И все-таки утверждение, будто он любил лечить, остается произвольным.
Иногда он будто и сам себя хотел уверить в этом и, например, своему товарищу
по гимназии писал: "Медицина - моя законная жена, литература - незаконная.
Обе, конечно, мешают друг другу, но не настолько, чтобы исключать друг
друга"{322}.
Но на это нельзя смотреть иначе, как на шутку. Пусть за год перед этим
он даже исполнял обязанности участкового врача (по случаю холеры) в своем
уезде и своею деятельностью заслужил даже особую благодарность земцев.
Но это вытекало скорее из сознания долга, чем из любви к делу. И даже в
период этой работы, которая с виду увлекала его и ради которой он на время
почти совсем отказался от писания, он в одном из своих писем Суворину так
характеризовал это занятие:
"Душа моя утомлена. Скучно. Не принадлежать себе, думать только о
поносах, вздрагивать по ночам от собачьего лая и стука в ворота (не за мной
ли приехали?), ездить на отвратительных лошадях по неведомым дорогам и
читать только про холеру и ждать только холеры и в то же время быть
совершенно равнодушным к сей болезни и к тем людям, которым служишь, - это,
сударь мой, такая окрошка, от которой не поздоровится"{322}.
Но думая так, он носился по своему участку, входил в сношения с
местными помещиками, уговаривал их жертвовать деньги. И, получив от земства
на это какую-то сотню рублей, устроил свой участок образцово.
И окружавшие его люди в самом деле должны были думать, что он любит
лечить и обожает свое лечебное призвание, а на литературу смотрит как на
нечто второстепенное. А он в это время писал:
"Нехорошо быть врачом. И страшно, и скучно, и противно. Молодой
фабрикант женился, а через неделю зовет меня: "Непременно сию минуту,
пожалуйста"... Все это противно, должен я это сказать. Девочка с червями в
ухе, поносы, рвота, сифилис - тьфу! Сладкие звуки и поэзия, где вы?"{322}
Кажется, ясно и не может быть подвергнуто сомнению, что искреннего
влечения к врачебной деятельности /323/ А.П. не питал{323}. Заблуждение же
наблюдателей объясняется тем, что за влечение они принимали исключительно
развитое в нем чувство долга, которое заставляло его с улыбкой на губах
делать то, что было ему неприятно и даже противно...
Такова была его деятельность по холере. Он держался мнения, что,
получив медицинское образование и живя в местности, которой угрожает
эпидемия, он не имеет права отказаться от применения своих познаний. Он,
который считался равнодушным к общественным вопросам, как раз равнодушия-то
и не признавал и относился к нему с строгим осуждением.
Между прочим, для доказательства его любви к лечению приводят примеры:
как он не отходил от постели своей опасно заболевшей жены и сам ставил
термометр, компрессы и т.п., с каким вниманием он осматривал и выслушивал
больного тогда артиста Московского Художественного театра Артема. Но это
говорит только о том, что он любил жену и дружески относился к Артему.
Наверно, можно было бы привести и другие подобные случаи. Но для того
чтобы ухаживать за страдающими близкими людьми, не надо даже быть врачом и
любить медицину.
<> 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 >>>
- -
|
|
