|
|
|
|
- -
/>держит "заведение", в котором оперируют только одни ее родные дочери. В
Александровске вообще разврат носит городской характер. Есть даже "семейные
бани", содержимые жидом, и уже называют людей, которые промышляют
сводничеством.
Рецидивисты, то есть вновь осужденные окружным судом, к 1 января 1890
г., по данным казенных ведомостей, среди каторжных составляли 8%. Были в
числе рецидивистов осужденные в 3-й, 4, 5 и даже 6-й раз, и таких, которые
благодаря рецидивам тянули каторжную лямку уже 20-50 лет, было 175 человек,
то есть 3% всего числа. Но все это, так сказать, дутые рецидивы, так как в
числе рецидивистов показаны главным образом осужденные за побеги. Да и
относительно беглых эти цифры неверны, так как возвращенных с бегов не
всегда отдают под суд, а чаще всего управляются с ними домашним порядком. В
какой мере ссыльное население преступно, или. иначе говоря, склонно к
рецидиву, пока неизвестно. Правда, здесь судят за преступления, но многие
дела прекращаются за ненахождением виновных, многие возвращаются для
дополнения или разъяснения подсудности иди останавливаются в производстве за
неполучением необходимых справок из разных сибирских присутственных мест и в
конце концов после долгой волокиты поступают в архив за смертью обвиняемого
или за невозвращением его из бегов, а главное, едва ли можно положиться на
данные следствия, которое ведут молодые люди, нигде не получившие
образования, и хабаровского окружного суда, который судит сахалинцев заочно,
по одним только бумагам.
В течение 1889 г. под следствием и судом состояло 243 каторжных, то
есть 1 подсудимый приходился на 25 каторжных. Поселенцев под судом и
следствием было 69, то есть 1 на 55, крестьян же подсудимых только 4, один
на 115. Из этих отношений видно, что с облегчением участи, с переходом
ссыльного в более свободное состояние, шансы его попасть под суд всякий раз
уменьшаются вдвое. Все эти цифры означают нахождение под судом и следствием,
а не преступность за 1889 г., так как в числе дел за этот год показаны также
дела, начатые много лет назад и еще не оконченные. Эти цифры могут дать
читателю понятие о том, какое громадное число людей на Сахалине томится
ежегодно под судом и следствием благодаря тому, что дела тянутся по многу
лет, и читатель может себе представить, как губительно должен этот порядок
отзываться на экономическом состоянии населения и его психике {5}.
Следствие поручается обыкновенно помощнику смотрителя тюрьмы или
секретарю полицейского управления. По словам начальника острова,
"следственные дела начинаются без достаточных поводов, ведутся вяло и
неумело, а прикосновенные арестанты содержатся без всяких оснований".
Подозреваемого или обвиняемого берут под стражу и сажают в карцер. Когда в
Голом Мысу был убит поселенец, то было заподозрено и взято под стражу четыре
человека {6}, их посадили в темные, холодные карцеры. Через несколько дней
троих выпустили и оставили только одного; этого заковали в кандалы и
приказали выдавать ему горячую пищу только через два дня в третий; затем, по
жалобе надзирателя, велено было дать ему 100 розог, и так держали его в
темноте, впроголодь и под страхом, пока он не сознался. В это время в тюрьме
содержалась также женщина свободного состояния Гаранина, подозреваемая в
убийстве мужа; она тоже сидела в темном карцере и получала горячую пищу
через два дня в третий. Когда один чиновник допрашивал ее при мне, то она
заявила, что она давно уже больна и что ее не хотят почему-то показать
доктору. Когда чиновник спросил у надзирателя, приставленного к карцерам,
почему до сих пор не позаботились
<> 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 >>>
- -
|
|
