|
|
сантехника уют и гармония
продается завод кранов
|
|
|
|
|
|
- -
Однажды летом, пользуясь добрым настроением Антона Павловича, я сделал
с него несколько снимков /548/ ручным фотографическим аппаратом. Но, к
несчастию, лучшие из них и чрезвычайно похожие вышли совсем бледными
благодаря слабому освещению кабинета. Про другие же, более удачные, сам А.П.
сказал, посмотрев на них:
- Ну, знаете ли, это не я, а какой-то француз.
Помнится мне теперь очень живо пожатие его большой, сухой и горячей
руки, - пожатие, всегда очень крепкое, мужественное, но в то же время
сдержанное, точно скрывающее что-то. Представляю также себе и его почерк:
тонкий, без нажимов, ужасно мелкий, с первого взгляда - небрежный и
некрасивый, но, если к нему приглядеться, очень ясный, нежный, изящный и
характерный, как и все, что в нем было.
IV
Вставал А.П., по крайней мере летом, довольно рано. Никто даже из самых
близких людей не видал его небрежно одетым; также не любил он разных
домашних вольностей вроде туфель, халатов и тужурок. В восемь-девять часов
его уже можно было застать ходящим по кабинету или за письменным столом, как
всегда безукоризненно изящно и скромно одетого.
По-видимому, самое лучшее время для работы приходилось у него от утра
до обеда, хотя пишущим его, кажется, никому не удавалось заставать: в этом
отношении он был необыкновенно скрытен и стыдлив. Зато нередко в хорошие
теплые утра его можно было видеть на скамейке за домом, в самом укромном
месте дачи, где вдоль белых стен стояли кадки с олеандрами и где им самим
был посажен кипарис. Там сидел он иногда по часу и более, один, не двигаясь,
сложив руки на коленях и глядя вперед, на море.
Около полудня и позднее дом его начинал наполняться посетителями. В это
же время на железных решетках, отделяющих усадьбу от шоссе, висли целыми
часами, разинув рты, девицы в белых войлочных широкополых шляпах. Самые
разнообразные люди приезжали к Чехову: ученые, литераторы, земские деятели,
доктора, военные, художники, поклонники и поклонницы, профессоры, светские
люди, сенаторы, священники, /549/ актеры - и бог знает, кто еще. Часто
обращались к нему за советом, за протекцией, еще чаще с просьбой о просмотре
рукописи; являлись разные газетные интервьюеры и просто любопытствующие;
были и такие, которые посещали его с единственной целью "направить этот
большой, но заблудший талант в надлежащую, идейную сторону". Приходила
просящая беднота - и настоящая, и мнимая. Эти никогда не встречали отказа. Я
не считаю себя вправе упоминать о частных случаях, но твердо и наверно знаю,
что щедрость Чехова, особенно по отношению к учащейся молодежи, была
несравненно шире того, что ему позволяли его более чем скромные средства.
Бывали у него люди всех слоев, всех лагерей и оттенков. Несмотря на
утомительность такого постоянного человеческого круговорота, тут было нечто
и привлекательное для Чехова: он из первых рук, из первоисточников,
знакомился со всем, что делалось в данную минуту в России. О, как ошибались
те, которые в печати и в своем воображении называли его человеком
равнодушным к общественным интересам, к мятущейся жизни интеллигенции, к
жгучим вопросам современности. Он за всем следил пристально и вдумчиво; он
волновался, мучился и болел всем тем, чем болели лучшие русские люди. Надо
было видеть, как в проклятые, черные времена, когда при нем говорили о
нелепых, темных и злых явлениях нашей общественной жизни, - надо было
видеть, как сурово и печально сдвигались его густые брови, каким
страдальческим делалось его лицо и какая глубокая, высшая скорбь светилась в
его прекрасных глазах.
Здесь уместно вспомнить об одном факте,
<> 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 >>>
- -
|
|
