|
|
|
|
- -
- А будет "гнездо" действовать? - усомнился хохол.
- Непременно подействует, - уверенно ответил Павел Егорович. - Сам
видишь, тут разные специи: одно потянет сюда, другое - туда; золотник и
перестанет ходить по животу...
Хохол удовлетворился вполне этим ответом, уплатил деньги и ушел
совершенно довольный. Но Антон Павлович потом, уже изучая в университете
химию, никак не мог додуматься до того, какую пользу могла принести роженице
металлическая ртуть, принятая внутрь в смеси с нефтью и азотной кислотой.
- Много, вероятно, отправило на тот свет людей это "гнездо", -
говаривал он, уже будучи врачом.
А между тем в дни детства он отвешивал разные снадобья для этого
лекарства с такою спокойною совестью, с какою отвешивал кофе или отмеривал
конопляное масло...
Долго помнил Антон Павлович и какой-то "сорокатравник", продававшийся в
пакетах, завернутых в выцветшую золотую и серебряную бумагу. Что это были за
травы - так и осталось неизвестным; известно было только одно, что водочный
настой их рекомендовался буквально от всех болезней, особенно же при
горячке. Помнил Антон Павлович также и "всеисцеляющий пластырь доктора
Алякринского", продававшийся в /37/ круглых картонных коробочках. С этим
пластырем, между прочим, на глазах у Антоши был произведен эксперимент. По
Таганрогу ходил и нищенствовал дурачок Климка. Зашел он за милостыней и в
лавку к Павлу Егоровичу как раз в то время, когда компания праздных
маклеров-завсегдатаев была уже порядочно на взводе. От нечего делать эта
милая компания предложила Климке стакан водки и пятак под условием, что он
закусит выпивку пластырем Алякринского. Дурачок согласился и съел целую
коробочку. После этого его еще много лет видели на похоронных и свадебных
процессиях здравым и невредимым...
Несмотря, однако же, на такой удачный исход, пластырь этот находил себе
мало покупателей. Одну коробку его взял полицейский чиновник для своей
опаршивевшей охотничьей собаки, но денег не заплатил, а Павел Егорович
напомнить ему о долге не решался и только однажды, при встрече на базаре;
заискивающим тоном спросил:
- Что, как собачка ваша? Поправилась от пластыря?
- Издохла, - ответил угрюмо полицейский. - У нее в животе завелись
черви...
II
- Антоша, бери ключи и ступай с Андрюшкой и Гаврюшкой отпирать лавку! А
я к поздней обедне пойду, - отдаст приказ Павел Егорович.
Мальчик с кислою миной поднимается из-за стола, за которым только что
пил чай, и без возражений идет исполнять приказание, хотя ему и очень
грустно. Он еще вчера условился с товарищем-соседом прийти к нему играть в
мяч.
- Павел Егорович, пожалей ты ребенка! - вступается Евгения Яковлевна,
мать Антоши. - Ведь ты его чуть свет разбудил к ранней обедне... Он обедню
выстоял, потом домашний акафист выстоял... Ты ему не дал даже и чаю напиться
как следует... Он устал...
- Пускай приучается, - отвечает Павел Егорович. - Я тружусь, пускай и
он трудится... Дети должны помогать отцу. /38/
- Он и так всю неделю в лавке сидит. Дай ему хоть в воскресенье
отдохнуть.
- Вместо отдыха он баловаться с уличными мальчишками начнет... А если в
лавке никого из детей не будет, так Андрюшка с Гаврюшкой начнут пряники и
конфекты лопать, а то и деньги воровать станут... Сама знаешь, без хозяина
товар плачет...
Против этого аргумента даже и Евгения Яковлевна ничего возражать не
может, и ее доброе материнское чувство невольно отступает на второй план.
Она так же, как и Павел Егорович, убеждена в том, что
<> 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 >>>
- -
|
|
