|
|
|
|
- -
островное положение
Сахалина далеко не оправдало надежд комитета.
Но оно все-таки остается преимуществом. Из Сахалина бежать нелегко.
Бродяги, на которых в этом отношении можно положиться, как на специалистов,
заявляют откровенно, что бежать из Сахалина гораздо труднее, чем, например,
из Карийской или Нерчинской каторги. При совершенной распущенности и всяких
послаблениях, какие имели место при старой администраций, сахалинские тюрьмы
все-таки оставались полными, и арестанты бегали не так часто, как, быть
может, хотели того смотрители тюрем, для которых побеги составляли одну из
самых доходных статей. Нынешние чиновники сознаются, что если бы не страх
перед физическими препятствиями, то, при разбросанности каторжных работ и
слабости надзора, на острове оставались бы только те, кому нравится здесь
жить, то есть никто.
Но среди препятствий, удерживающих людей от побегов, страшно главным
образом не море. Непроходимая сахалинская тайга, горы, постоянная сырость,
туманы, безлюдье, медведи, голод, мошка, а зимою страшные морозы и метели -
вот истинные друзья надзора. В сахалинской тайге, где на каждом шагу
приходится преодолевать горы валежного леса, жесткий, путающийся в ногах
багульник или бамбук, тонуть по пояс в болотах и ручьях, отмахиваться от
ужасной мошки, - даже вольные сытые ходоки делают не больше 8 верст в сутки,
человек же, истощенный тюрьмой, питающийся в тайге гнилушками с солью и не
знающий, где север, а где юг, не делает в общем и 3-5 верст. К тому же он
вынужден идти не прямою дорогой, а далеко в обход, чтобы не попасть на
кордон. Проходит в бегах неделя-другая, редко месяц, и он, изнуренный
голодом, поносами и лихорадкой, искусанный мошкой, с избитыми, опухшими
ногами, мокрый, грязный, оборванный, погибает где-нибудь в тайге или же
через силу плетется назад и просит у бога, как величайшего счастья, встречи
с солдатом или гиляком, который доставил бы его в тюрьму.
Причиной, побуждающею преступника искать спасения в бегах, а не в труде
и не в покаянии, служит главным образом не засыпающее в нем сознание жизни,
Если он не философ, которому везде и при всех обстоятельствах живется
одинаково хорошо, то не хотеть бежать он не может и не должен.
Прежде всего ссыльного гонит из Сахалина его страстная любовь к родине.
Послушать каторжных, то какое счастье, какая радость жить у себя на родине!
О Сахалине, о здешней земле, людях, деревьях, о климате говорят с
презрительным смехом, отвращением и досадой, а в России все прекрасно и
упоительно; самая смелая мысль не может допустить, чтобы в России могли быть
несчастные люди, так как жить где-нибудь в Тульской или Курской губернии,
видеть каждый день избы, дышать русским воздухом само по себе есть уже
высшее счастье. Пошли, боже, нужду, болезни, слепоту, немоту и срам от
людей, но только приведи помереть дома. Одна старушка, каторжная, бывшая
некоторое время моею прислугой, восторгалась моими чемоданами, книгами,
одеялом, и потому только, что все это не сахалинское, а из нашей стороны;
когда ко мне приходили в гости священники, она не шла под благословение и
смотрела на них с усмешкой, потому что на Сахалине не могут быть настоящие
священники. Тоска по родине выражается в форме постоянных воспоминаний,
печальных и трогательных, сопровождаемых жалобами и горькими слезами, или в
форме несбыточных надежд, поражающих часто своею нелепостью и похожих на
сумасшествие, или же в форме ясно выраженного, несомненного
умопомешательства {2}.
Гонит ссыльных из Сахалина также стремление к свободе, присущее
человеку и составляющее, при нормальных условиях, одно из его благороднейших
свойств. Пока ссыльный
<> 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 >>>
- -
|
|
