|
|
Реклама: про сервисное обслуживание котлов .
|
|
|
|
|
|
- -
Не убивала бы я
мужа, а ты бы не поджигал, и мы тоже были бы теперь вольные, а теперь вот
сиди и жди ветра в поле, свою женушку, да пускай вот твое сердце кровью
обливается..." Он страдает, на душе у него, по-видимому, свинец, а она пилит
его и пилит; выхожу из избы, а голос ее все слышно.
В Корсаковке вместе со мной ходил по избам каторжный Кисляков, довольно
странный человек. Судебные репортеры, вероятно, еще не забыли его. Это тот
самый Кисляков, из военных писарей, который в Петербурге на Николаевской
убил молотком свою жену и сам явился к градоначальнику объявить о своем
преступлении. По его рассказу, жена у него была красавица и он очень любил
ее, но как-то раз, повздорив с ней, он поклялся перед образом, что убьет ее,
и с этого времени до самого убийства какая-то невидимая сила не переставала
шептать ему на ухо: "Убей, убей!" До суда он сидел в больнице св. Николая;
вероятно, поэтому сам считает себя психопатом, так как не раз просил меня
похлопотать о том, чтобы его признали сумасшедшим и заточили в монастырь.
Вся его каторга заключается в том, что в тюрьме ему поручено делать колышки
для прикрепления привесков к хлебным порциям - работа, кажется, не трудная,
но он нанимав вместо себя другого, а сам "дает уроки", то есть ничего не
делает. Одет он в пиджачный костюм на парусинки и наружность имеет
благообразную. Парень недалекий, но говорун и философ. "Где блохи, там и
дети", - говорил он сладким бархатным баритоном всякий раз при виде детей.
Когда спрашивали при нем, зачем я делаю перепись, он говорил: "Затем, чтобы
всех нас отправить на луну. Знаешь, где луна?" А когда мы поздно вечером
возвращались пешком в Александровск, он несколько раз, что называется, ни к
селу ни к городу, повторил: "Месть есть самое благородное чувство".
Дальше вверх по Дуйке следует селение Ново-Михайловское, основанное в
1872 г и названное так потому, что Мицуля звали Михаилом. У многих авторов
оно называется Верхним Урочищем, а у здешних поселенцев - Пашней. Жителей в
селении 520: 287 м. и 233 ж. Хозяев 133, и из них двое имеют совладельцев.
Пахотные участки показаны в подворной описи у всех хозяев, крупный скот
имеется у 84, но тем не менее все-таки избы, за немногими исключениями,
поражают своею бедностью, и жители в один голос заявляют, что на Сахалине не
проживешь "никаким родом". Рассказывают, что в прежние годы, когда бедность
в Ново-Михайловке была вопиющая, из селения вела в Дуэ тропинка, которую
протоптали каторжные и свободные женщины, ходившие в Дуйскую и Воеводскую
тюрьмы продавать себя арестантам за медные гроши. Могу удостоверить, что
тропинка эта не заросла еще и до сих пор. Те из жителей, которые, подобно
корсаковцам, имеют большие пахотные участки, от 3 до 6 и даже 8 десятин, не
бедствуют, но таких участков мало и с каждым годом становится все меньше и
меньше, и в настоящее время больше половины хозяев владеют участками от
⅛ до 1 1/2 дес., а это значит, что хлебопашество дает им одни только
убытки. Хозяева-старожилы, искушенные опытом, сеют только ячмень и свои
пахотные участки стали пускать под картофель.
Земля здесь не служит приманкой и не располагает к оседлой жизни. Из
тех хозяев, которые сели на участки в первые четыре года после основания
селения, не осталось ни одного; с 1876 г. сидят 9, с 1877 г. - 7, с 1878 г.
- 2, с 1879 г. - 4, а все остальные - новички.
В Ново-Михайловке телеграфная станция, школа, казарма для богадельщиков
и остов недостроенной деревянной церкви. Есть пекарня, где пекут хлеб для
каторжных, занятых дорожными работами в районе Ново-Михайловки; пекут,
должно быть, без всякого контроля со стороны начальства, так как хлеб здесь
отвратительный.
Каждому проезжающему через Ново-Михайловку не миновать познакомиться с
живущим здесь крестьянином из ссыльных
<> 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 >>>
- -
|
|
