|
|
|
|
- -
Очень приятно, но... что же из этого следует?
Петрин. Поживите с мое, душенька, так узнаете! Жизнь пережить не шутка!
Жизнь кусается...
Платонов (пожимает плечами). Право, не знаю, что вы этим хотите
сказать, Герасим Кузьмич... Я вас не понимаю... Начали вы о себе, а с себя
съехали на жизнь... Что может быть общего между вами и жизнью?
Петрин. Вот как поломает вас жизнь, потрясет хорошенечко, тогда сами на
молодых с предостережением смотреть станете... Жизнь, сударь мой... Что
такое жизнь? А вот что! Когда родится человек, то идет на одну из трех дорог
жизненных, кроме которых других путей не имеется: пойдешь направо - волки
тебя съедят, пойдешь прямо - сам себя съешь.
Платонов. Скажите... Гм... Вы пришли к этому умозаключению путем науки,
опыта?
Петрин. Путем опыта.
Платонов. Путем опыта... (Смеется.) Говорите, почтенный Герасим
Кузьмич, кому-нибудь другому, а не мне... Вообще бы я вам советовал не
говорить со мной о высокий материях... И смеюсь, и, ей-богу, не верю. Не
верю я вашей старческой, самоделковой мудрости! Не верю, друзья моего отца,
глубоко, слишком искренно не верю вашим простым речам о мудреных вещах,
всему тому, до чего вы дошли своим умом!
Петрин. Да-с... Действительно... Из молодого деревца все сделаешь: и
домик, и корабль, и все... а старое, широкое да высокое, ни к черту не
годится...
Платонов. Я не говорю вообще про стариков; я говорю про друзей много
отца.
Глагольев 1. Я тоже был другом вашего отца, Михаил Васильевич!
Платонов. Мало ли у него было друзей... Бывало, весь двор был напружен
каретами да колясками.
Глагольев 1. Нет... Но, значит, и мне вы не верите? (Хохочет.)
Платонов. Гм... Как вам сказать?.. И в вас, Порфирий Иванович, плохо
верю.
Глагольев 1. Да? (Протягивает ему руку.) Спасибо, дорогой мой, за
откровенность! Ваша откровенность еще более привязывает меня к вам.
Платонов. Вы добряк... Я даже глубоко уважаю вас, но... но...
Глагольев 1. Пожалуйста, говорите!
Платонов. Но... но нужно быть слишком доверчивым, чтобы веровать в тех
фонвизинских солидных Стародумов и сахарных Милонов, которые всю свою жизнь
ели щи из одной чашки со Скотиныными и Простаковыми, и в тех сатрапов,
которые потому только и святы, что не делают ни зла, ни добра. Не
рассердитесь, пожалуйста!
Анна Петровна. Не люблю я подобных бесед, а в особенности, если они
ведутся Платоновым... Всегда плохо оканчиваются. Михаил Васильич, рекомендую
вам нашего нового знакомого! (Указывает на Венгеровича 2.) Исак Абрамович
Венгерович, студент...
Платонов. А... (Встает и идет к Венгеровичу 2.) Очень приятно! Очень
рад. (Протягивает руку.) Дорого я дал бы теперь, чтобы иметь право опять
называться студентом...
Пауза.
Я нам руку подаю... Берите же мою или давайте мне свою...
Венгерович 2. Я не сделаю ни того, ни другого...
Платонов. Что?
Венгерович 2. Я не подам вам своей руки.
Платонов. Загадка... Почему-с?
Анна Петровна (в сторону). Черт знает что!
Венгерович 2. Потому что я имею на это основание... Я презираю таких
людей, как вы!
Платонов. Брависсимо... (Осматривает его.) Я сказал бы вам, что это мне
ужасно нравится, если бы это не пощекотало вашего самолюбия, которое нужно
поберечь для будущего...
Пауза.
Вы смотрите на меня, точно великан на пигмея. Может вы и в самом деле
великан.
Венгерович 2. Я честный человек и не пошляк.
Платонов. С чем вас и поздравляю... Странно было бы видеть в молодом
студенте нечестного человека... О вашей честности вас никто и не
спрашивает... Не дадите руки, юноша?
Венгерович 2. Я не
<> 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 >>>
- -
|
|
