|
|
|
|
- -
горячка, и уже слышались звуки сорвавшейся в шахте бадьи
("Вишневый сад"), строились железнодорожные насыпи ("Огни") и катился сам
собой оторвавшийся от поезда товарный вагон ("Страхи"). Впоследствии, уже
будучи литератором и врачом, А.П. все еще помнил об этом Пете и посылал ему
олеографии, которые давались в премии к разным иллюстрированным журналам. Я
помню, как Петя прислал ему однажды за это благодарственное письмо, в
котором высказывал сожаление, что его родные, получив эти олеографии,
"оценили их не по качеству, а по количеству".
Ездил А.П. и к В.И.Зембулатову в усадьбу{83}, как только наступало
лето. Любитель давать каждому человеку название, Антоша, еще гимназистом,
прозвал этого толстяка Макаром. Так эта кличка и осталась за почтенным
доктором до самой его смерти. На вопрос учителя, как по-гречески слово
"блаженный", В.И. вместо "макар" ляпнул "макар" и этим, благодаря Антоше,
перекрестил себя для всей гимназии и затем для университета и для жизни. Я
очень жалею, что судьба разлучила меня на три года с братом и что эти три
года его жизни так и остались неизвестными в его биографии. Впоследствии,
уже после смерти А.П., А.С.Суворин рассказывал мне, со слов его самого,
следующее: где-то в степи, в чьем-то имении, А.П., будучи еще гимназистом,
стоял у одинокого колодца и глядел на свое изображение в воду. Пришла
девочка лет пятнадцати за водой. Она так пленила собой будущего писателя,
что он тут же обнял ее и стал целовать. Затем оба они еще долго простояли у
колодца и смотрели молча в воду. Ему не хотелось уходить, а она совсем
позабыла о своей воде. Об этом Чехов, уже будучи большим писателем,
рассказывал Суворину, когда оба они разговорились на тему о параллельности
токов и о любви с первого взгляда.
В 1879 году, уже к концу лета, А.П. приехал в Москву поступать в
университет и так и остался в ней совсем. Тогда мы жили очень бедно, в самом
настоящем подвале дома церкви Николая, что в Грачах, нам совсем было не до
дач и не до выездов за город на каникулы, и А.П., уже студенту, приходилось
каждое лето проводить в Москве и не отправляться дальше /84/ Богородского,
Сокольников и других подмосковных дачных поселков, так талантливо осмеянных
им в "Пестрых рассказах". По-видимому, он не чувствовал себя скучно летом в
душной Москве. Антон Павлович заводил знакомства, входил в литературную
среду, заинтересовался газетами и журналами, был своим человеком в
московских редакциях. В этот период он совершил вместе с братом Николаем
поездку в Таганрог, где они и попали на свадьбу брата нашей тетушки Марфы
Ивановны{84} и даже были шаферами. Удалые, веселые, они разошлись до того,
что выбросили в окошко, прямо в снег, нераскупоренное шампанское.
Впоследствии тетя рассказывала мне, что весной, когда сошел снег, все эти
бутылки нашли в саду невредимыми и распили потом за здоровье обоих братьев.
Плодом этой поездки была потом большая, in folio*, карикатура, рисованная
Николаем, с текстом Антоши Ч., помещенная им в журнале "Зритель", кажется
под заглавием "Свадебный сезон"{84}. Начинается она так: "Господа шафера,
черти, подождите, Марья Власьевна потерялась..." и т.д.
______________
* в лист (лат.).
В 1880 году наш брат Иван Павлович выдержал экзамен на приходского
учителя и получил место в заштатном городке Воскресенске, Московской
губернии, в одном километре от которого находится знаменитый монастырь Новый
Иерусалим, составляющий точную копию с подлинного иерусалимского храма в
Палестине. Во всем этом городе было
<> 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 >>>
- -
|
|
