|
|
|
|
- -
/>искренне верили ей только люди малоосведомленные, плохо знавшие Чехова да и
саму Яворскую. Решительно никакого "пасквиля" в "Ариадне" на Л.Б.Яворскую
нет. Л.Б.Яворская была актриса, прежде всего актриса и как не актриса была
не мыслима. Ариадна же - не актриса и не причастна к сцене ни с какой
стороны.
Большой труд А.А.Измайлова "Чехов", составленный из его газетных
статей, не обработан при выпуске и издан очень небрежно, с массой
погрешностей, придающих совершенно неверное освещение фактам. Исправлю
две-три, касающиеся моих сообщений.
Я как-то рассказывал Измайлову, что, зная доброту Чехова,
братья-писатели не особенно церемонились с ним. Л.И.Пальмин однажды вызвал
Чехова к себе, как к больному, телеграммой; когда же Чехов явился,
оказалось, что Пальмина не было дома, а романист Прохоров-Риваль протащил
Чехова через половину Москвы лечить горничную меблированных комнат, в
которых он жил, от пустой головной боли. Последние четыре слова /179/ этой
фразы у Измайлова опущены ("Чехов", стр. 215), получается явный вздор, как
будто Чехов был специалистом по лечению, скажем, генералов, что ли, и лечить
горничную считал ниже своего достоинства. Дело не в том, что пациентка была
горничной, а в том, что у ней была пустейшая головная боль, с которой она
сама могла дойти до Чехова.
На стр. 166 "Чехова" Измайлов пишет:
"Юмористический жанр требовал таких жертв себе, что А.П. иногда считал
нужным даже скрывать свое новое "произведение" от домашних. В одних из
воспоминаний о нем (А.Грузинского) рассказан комический случай, как А.П.,
сам спрятавший вкладной лист "Осколков" с каким-то скабрезным рисунком,
притворно помогал сестре, заинтересовавшейся нумером, найти его".
Маленькое сообщение мое, черточка из жизни Чехова, и здесь спутано,
сбито, и получается новый явный вздор: Чехов иногда считал нужным скрывать
от домашних свое новое произведение и потому прятал лист со скабрезным
рисунком. Да что же, Чехов рисовал в "Осколках" карикатуры, что ли? Ведь не
мог же не знать Измайлов, что карикатур Чехов не рисовал!
Вот моя картинка из жизни Бабкина в июле 1887 года:
"Приносят почту. Среди газет Э журнала "Осколки". В Э очень забавный,
но несколько легкомысленный рассказ Чехова о надворном советнике Семигусеве,
на крыльцо которого прачка на короткое время положила своего младенца
("Беззаконие"). Надворный советник находит младенца, принимает его за своего
собственного, подкинутого одной из его пассий со злобы, и чуть ли не идет с
младенцем к жене каяться во грехах. В рассказе есть несколько фраз, к
которым вполне применимы слова Беранже, говорившего, что он пишет не для
институток. Нас зовут завтракать.
- Вы прочли "Осколки", А.С.? - спрашивает Чехов.
- Да.
- Я тоже. Нужно их прибрать.
Чехов запирает текст в стол и оставляет только картинки. После завтрака
мы собираемся идти за грибами и на минуту возвращаемся в кабинет, кажется
затем, чтобы захватить папиросы.
- Антоша, пришли "Осколки"? - спрашивает сестра Чехова, в то время
только что вышедшая из подростков. /180/
- Пришли, - отвечает Чехов и подает сестре картинки.
- Антоша, а где же текст?
- Текст? Я не знаю, где текст. А.С., вы не брали текст? - спрашивает он
у меня серьезно.
- Нет, не брал, - еще серьезнее отвечаю я.
- Я тебе найду текст, Маша, - утешает сестру Чехов. - Только не сейчас,
после..."
И все.
<> 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 >>>
- -
|
|
